Опять идет снег. Такого в Вирджинии не увидишь. Зато в Детройте снег бывает и довольно часто. Сразу чувствуется, что на дворе зима, пусть и не такая суровая, как где-нибудь в Европе, но достаточно ощутимая. Белые хлопья падают на симпатичную вязаную шапочку, прикрывающую длинные белокурые волосы. Девушка спешит домой. Ветер развевает полы ее модного пальто, в котором она совершенно не нуждается. Не так давно она перестала ощущать холод, ветер перестал ее пугать, воздух ей стал практически не нужен. По привычке она одевается, ежится и дышит, но в этом нет острой необходимости. Ветер снова гонит по небу тучи. Милый пушистый снегопад грозит перерасти в грозную метель. Девушка спешит вперед, на перекресток, далее поворот, а вот и миленький маленький магазинчик, где она покупает все самое необходимое.

Витрины радостно подмигивают яркими лампочками. Девушка улыбается пухленьким ангелочкам, деловитым Купидонам и ярким розовым сердечкам, коими усыпан стеллаж за окном. Она вспоминает, какой сегодня день. На ум сразу приходят совершенно нелепые и абсолютно глупые мысли, но она их отгоняет прочь. Сегодня ее ждет счастье, недолгое и мимолетное, но оно будет целиком и полностью ее.

Она колеблется у входной двери, но все же вставляет ключ в замочную скважину. Квартира встречает ее абсолютной тишиной и полной темнотой. Дверь за ее спиной тихонько закрывается. Девушка проходит пару шагов вперед по коридору, Ночное зрение у нее развито лучше, чем дневное, поэтому она прекрасно ориентируется в темноте. Она скидывает пальто, перчатки и шапочку на пол. Уборка подождет, ничего с ними не случится.
Два шага дальше и внезапная остановка. Как же у него получается? Ох, как же он любит подкрадываться сзади, да так, что она чувствует его непосредственное присутствие в последний момент. Она пытается повернуться, но ее удерживают сильные руки.

- Не поворачивайся, - его дыхание ласкает ее ухо.
Она подчиняется и остается стоять, выжидая.
- Закрой глаза, - снова тот же шепот, от которого по позвоночнику медленно ползут мурашки. – Не подглядывай, - легкий смешок. Она кивает.
Ее берут за руку и куда-то ведут. Она способна ориентироваться в своей квартире и с закрытыми глазами, поэтому без колебаний подчиняется. Не может она ему сопротивляться. Безошибочно определив, что ее ведут наверх, девушка слегка напрягается. Что ее там ждет?

Войдя в комнату, она чувствует тепло и свет. Тут же хочется открыть глаза, но нельзя, пока ей не разрешат. Он ведет ее дальше и дальше. Все больше дрожат ноги, и бьется сердце. Дыхание, которое не нужно, сбивается, и на горле бешено пульсирует пульс. Медленно вещь за вещью он снимает с нее одежду: туфли, кофточку, брюки, нижнее белье. Дышать становится значительно тяжелее. Она слышит шелест его одежды и представляет то, что скрыто под ней. Приходится облизывать губы, так как они внезапно пересыхают.

- Пойдем.
Слышится плеск воды. Он пробует температуру, потом усаживает ее в ванну. Забирается сам и привлекает ее к себе.
- Мне можно уже открыть глаза? – невинно спрашивает она.
- Давно, - насмешливо отвечает он.
Ванная комната залита светом десятков, если не сотен свечей. На глаза наворачиваются непрошеные слезы. Она откидывает голову ему на грудь, пока он намыливает ее тело. Его движения щемяще нежные, ласковые и легкие, как пушинки. Казалось, он касается ее везде, но она не может проследить весь его путь. Ей тепло и спокойно, несмотря на то, что сердце колотится как сумасшедшее в унисон с его. Гулкие удары она слышит, приложив ухо к левой стороне его груди.

Они лежат в ванне, расслабляясь и наслаждаясь тишиной и друг другом, пока вода не остывает. Даже низкая температура воды не помеха, так как его тело горячее, словно печка. Девушка поворачивается к нему и берет его лицо в ладони. Легкое касание губ, прямой взгляд, и он уже подхватывает ее на руки и несет в сторону спальни.
При взгляде на постель она столбенеет. Комната погружена в мягкий полумрак. Откуда-то появился балдахин, по полу разбросаны подушки всевозможной расцветки и фактуры. Под балдахином расстелено одеяло со множеством пледов, мехов и тому подобных интересностей. И опять же повсюду свечи, горящие не так ярко, создающие подобающую атмосферу.

Он осторожно опускается со своей ношей на импровизированное ложе. Простыни оказываются шелковыми. Ее волосы четко выделяются на фоне бледно-сиреневого цвета. Лицо его возлюбленной самое прекрасное, что он видел в мире. На втором месте находятся ее шикарные ноги, которые он не обходит вниманием, внимательно осматривая их от маленьких пальчиков и выше к округлым коленям, и крутым бедрам. Руки его ни на секунду не отстают от глаз. Он впитывает ее ощущение, ее запах, ее жизнь. Губы присоединяются к рукам чуть позже, но она совсем не против. Лишь легкий стон срывается с ее губ, когда он целует ее, нежно проводит языком и впитывает ее вкус. Она легонько выгибается, раскрываясь, и сжимает его мощные плечи. Его руки продолжают путешествие одновременно с губами, унося далеко, далеко, где нет ни боли, ни воспоминаний, ни смерти.

Достигнув только ей ведомой вершины, она не способна отдыхать. Жизнь так и кипит в жилах, заставляя сердце биться на уровне горла, глаза гореть голодным блеском. Как же ему нравится, когда она выглядит такой неистовой и бесподобной. Она переворачивает его на спину, усевшись сверху. Благо, силы у них практически равны. Она повторяет все его действия в обратном порядке, привнеся немного смеха. Она щекочет его, заставляя парня дергаться и корчиться от смеха. Когда он молит о пощаде, она позволяет ему вознести ее еще выше.

Сначала расслабленные и спокойные их движения постепенно ускоряются и становятся более отрывистыми и мощными. Глаза в глаза. Губы смыкаются на губах, дыхание перетекает от одной к другому. Руки непрестанно двигаются, придерживая, обнимая, защищая.

Вот оно. Взгляды становятся менее осмысленными. Она откидывает голову назад. Ее волосы блестящей волной рассыпаются по спине. Он крепко сжимает зубы, но рык все равно прорывается наружу. Сильные пальцы впиваются в нежную кожу, оставляя синяки, которые моментально сходят. Кажется, они оба слышат пение ангелов в небесах. На голову сыплются лепестки роз, свечи резко гаснут. Она падает ему на грудь. Он обнимает ее, согревая и прижимая к себе. Несколько минут в комнате стоит полная тишина.

- Я люблю тебя, - тихо шепчет она.
- Я люблю тебя сильнее, - в унисон отвечает он.
- Неправда, - тихий смех уничтожает последние преграды в его душе.
- Правда, правда, - насмешливо отвечает он, и чувствует, как по ее лицу текут слезы.
Некоторое время они снова молчат. Все повторяется заново, и опять, и опять, пока остаются силы.
- С праздником, - тихо губы в губы шепчет он прежде, чем она уснет.
- Святой Валентин счастлив, глядя на нас, - она смеется в ответ. – Не уходи пока. Останься. До утра.

Ее руки страстно вцепляются в него, и он не может отказать.
Керолайн постепенно проваливается в сон, согретая его теплом и любовью. Она не хочет думать о завтрашнем дне, предпочитая думать о настоящем. Тайлер не спит всю ночь, боясь сомкнуть глаза и пропустить хоть минуту наедине с ней. Его единственным желанием сейчас остается только одно: чтобы сегодняшная ночь была вечной, а утро никогда не настало. Он боится скорого рассвета.
Встающее солнце застает ее одну. Подушка хранит еще отпечаток его головы, губы – вкус его поцелуя, тело - тепло его прикосновений.

«Я люблю тебя» - шепот его голоса будет преследовать ее вечно.